Шведские левые прошли большой путь с 2014 года. Украинские события этого периода так и не стали значимой темой для дебатов в левой среде, однако «антифашистская» риторика российского правительства некоторым пришлась по душе. В марте 2014 нападение ультраправых на группу левых активистов в Мальмо сплотило левые силы вокруг антифашизма. Тот факт, что один из нападавших (как и многие другие известные ультраправые Швеции) поддерживал тесную связь с единомышленниками в Украине и принимал непосредственное участие в войне против пророссийских формирований на Донбассе, не способствовал тому, чтобы шведские левые почувствовали солидарность с Украиной.
Левые из Швеции никогда не присоединялись к силам «ДНР» или «ЛНР». Тем не менее, уже в 2014 году в стране возникла группка, называющая себя Donbass Association. Она выкристаллизовалась из маргинальной среды идеологически ортодоксальной и политически малозначимой Коммунистической партии и сразу же перешла к распространению обычных российских пропагандистских нарративов: «антифашистские “народные” республики Донбасса противостоят нелегитимной киевской хунте». В течение нескольких лет группа настырно заклеивала шведские города своими плакатами и наклейками, а затем исчезла, так и не успев заинтересовать сколь-либо значимую часть прогрессивно настроенных шведов своими идеями.
Большинство левых испытывали неоднозначные чувства по поводу украинского вопроса и старались лишний раз не обсуждать его. Борьба курдов в Рожаве повлияла на их политические взгляды гораздо сильнее, чем война на Донбассе. Однако когда тема конфликта в Украине все же всплывала, в публикациях левых изданий нередко можно было встретить смягченные версии пророссийских позиций — в том числе, например, в одной из крупнейших шведских ежедневных газет Aftonbladet.
Другим фактором, поддерживавшим беззаботность шведских левых по поводу происходящего в России, стали многолетние внутренние дебаты о вступлении в НАТО. На протяжении нескольких десятилетий обеспечение формального не-вовлечения Швеции в военные конфликты оставалось одним из центральных пунктов левой повестки. В то же время вступление страны в НАТО — до недавнего времени подобный шаг, казалось, не имел бы массовой поддержки — было ключевым требованием правых. Левые неоднократно игнорировали предупреждения о враждебных намерениях России, будь то в отношении Швеции или Украины, предполагая, что за ними стоит попытка запугать скептически настроенное население, чтобы склонить чашу весов в пользу вступления в НАТО.
Полномасштабная атака, предпринятая Россией 24 февраля, потрясла и дезориентировала большую часть шведских левых. Когда стало очевидно историческое значение вторжения, а общественное мнение консолидировалось вокруг поддержки Украины и беспокойства по поводу безопасности Швеции, многие радикальные левые столкнулись с новой реальностью. Увы, к этой встрече они не были готовы, и виной тому — идеологическая апатия. Хотя ни одна заметная левая организация открыто не потворствовала вторжению (и даже Коммунистическая партия осудила его, несмотря на свою традиционно апологетическую позицию по отношению к авторитарным режимам, считающимся «антиимпериалистическими»), многим было трудно сформулировать четкую позицию в отношении войны.
Война в восприятии парламентских левых
Прагматичная Социал-демократическая партия, которая определяла шведскую политику на протяжении большей части XX века, под руководством премьер-министрки Магдалены Андерссон относительно легко адаптировалась к изменившимся реалиям. Хотя социал-демократы традиционно придерживались миролюбивой политики и всегда предпочитали дипломатические договоренности, а не военные действия, они с радостью взяли на себя роль сильной партии, которая в отличие от оппонентов способна управлять страной в кризисное время. Правительство действовало быстро: оно обратилось к оппозиционным партиям, чтобы продемонстрировать национальное единство, осудило вторжение, как и соседние страны, и пообещало поддерживать Украину. Учитывая, что парламентские выборы назначены на сентябрь, этот решительный ответ, по-видимому, среди прочего был продиктован предвыборными соображениями. В отличие от соседней Германии, Швеция не зависит от российских энергоносителей и не рискует столкнуться с негативными последствиями, если поставки российских нефти и газа в Европу прекратятся. Кроме того, в Швеции нет крупной пророссийской электоральной демографической группы. Напротив, опросы продемонстрировали, что шведы — одни из самых ярых сторонников Украины в Европе. Исследования также показали, что в этом году за вступление в НАТО высказались больше шведов, чем против. Это указывает на то, что неожиданное решение социал-демократов поддержать присоединение к Альянсу имело смысл, по крайней мере, в контексте грядущих выборов.
Оппозиционной Левой партии было труднее найти точку опоры. Эта партия, набирающая чуть менее 10% голосов, объединяет широкий спектр фракций: от левых социал-демократов до троцкистов. В нее входят представители рабочего движения, общественных организаций и диаспор, которые мигрировали в Швецию из-за политических репрессий на родине. Неоднородный социально-политический состав и разрыв между поколениями помешали Левой партии сразу занять четкую позицию. В то время как региональные отделения в нескольких городах поспешили организовать митинги в поддержку Украины и против российской агрессии, некоторые члены партии расценили активную поддержку украинского сопротивления как «разжигание войны». Когда в конце февраля шведский парламент одобрил предложение правительства направить военную помощь Украине, только Левая партия проголосовала против, объяснив это тем, что принципы шведской внешней политики всегда подразумевали отказ отправлять оружие в зоны активных боевых действий, где оно может попасть не в те руки. Однако после дня лихорадочных внутренних дебатов Левая партия отказалась от своих возражений против предоставления военной помощи Украине. «Украина заслуживает того, чтобы ее защищали, ее война — это наша война», — позже заявила глава партии Нуши Дадгостар и прикрепила значок с изображением украинского и шведского флагов на лацкан пиджака.
Олександр Кисельов — член украинского социалистического движения «Соціальний рух» (родом из Донецка, сейчас живет и учится в Мальмо) — отмечает, что позиция Левой партии по поводу войны временами была «странной и непоследовательной». После начала вторжения он провел несколько встреч с партийными чиновниками, чтобы представить позицию украинских левых, и столкнулся с неоднозначной реакцией. «На фоне широко распространенных предрассудков, абстрактного пацифизма и “вестсплейнинга” заявление Дадгостар о солидарности и поддержка активистов в Мальмё были глотком свежего воздуха», — рассказал он «После». Тем не менее, у него сложилось впечатление, что по поводу войны в партии по-прежнему нет единства и этот вопрос стараются не обсуждать, чтобы предотвратить внутренние раздоры в преддверии предстоящих выборов.
Война в медиа
Поскольку левое движение в целом очень разнородно, в нем представлены различные подходы к войне, что легко заметить по публикациям в левых медиа Швеции. Еженедельная газета Flamman, политически близкая Левой партии, с первых дней вторжения последовательно придерживается редакционной линии, публикуя голоса как украинских, так и российских левых, называющих российский империализм главной причиной войны. Орган троцкистского крыла партии, Internationalen, напротив, занял неоднозначную позицию, настаивая на необходимости «переговоров» для устранения «ключевых причин войны». В частности, журналисты издания опубликовали статью российского левого активиста Алексея Сахнина, в которой он обвиняет «все стороны», включая «украинских экстремистов», в том, что они сделали войну возможной. Заметная попытка ввести аргументы российских пропаганды в широкие дебаты о вторжении была предпринята газетой зеленых левых Dagens ETC. В ней Кайса Экман, одна из самых заметных шведских левых комментаторок и радикальных феминисток, критиковала другое левое издание, профсоюзный журнал Arbetet, за публикацию репортажей украинского англоязычного издания Kyiv Independent, сотрудники которого, по ее словам, были неонацистами. После того, как Экман в последовавших дебатах стала защищать российское пропагандистское издание RT как пример «качественной журналистики», ее контракт с Dagens ETC был расторгнут. Либертарный левый журнал Brand, старейшее анархистское издание в мире, сфокусировался на репрессиях антивоенных активистов в России, публикуя материалы членов российского медиапроекта moloko plus и призывая шведских читателей жертвовать деньги для поддержки независимых российских журналистов.
Война в восприятии рабочего движения
Аналогично противоречивую динамику можно было наблюдать в шведском рабочем движении. Основные профсоюзы, политически близкие к социал-демократам, безоговорочно осудили вторжение, однако председатель шведского радикального синдикалистского союза SAC, заметного в левой среде, несмотря на относительно небольшое количество членов, заявил, что его организация «отказалась союзничать как с одним, так и с другим национализмом», и осудил «как российский империализм, так и экспансию НАТО». В то же время строители-члены профсоюза, среди которых много украинских рабочих-мигрантов, запустили краудфандинговую кампанию в поддержку своих коллег, оказавшихся в Украине в начале вторжения, часть из которых присоединилась к борьбе против российской армии. Члены Шведского профсоюза докеров, не связанного ни с синдикалистской, ни с основной профсоюзной федерацией, в знак солидарности со своими украинскими коллегами инициировали блокаду российских грузовых судов, из-за чего столкнулись с юридическими последствиями.
В среде низовых левых групп в первые недели вторжения возникло несколько инициатив по поддержке Украины. Автономная левая ассоциация Allt åt alla собрала средства для движения «Соціальний рух» и присоединилась к коалиции левых студенческих объединений, призвав университеты приостановить плату за обучение и ввести другие меры поддержки для украинских студентов в Швеции. Тем временем сеть «выживальщиков», в которую входят несколько десятков радикальных левых, живущих на юге Швеции, начала сбор пожертвований для покупки припасов для военизированного подразделения украинской анархистской группы «Революційна Дія», а анархисты в Стокгольме собирали средства для украинских низовых антифашистских групп.
Новые ценности
Хотя вторжение России в Украину заставило шведских левых начать трудную работу по переосмыслению своих ценностей, прямые политические последствия войны вскоре прервали этот процесс. 18 мая под аплодисменты правых Швеция вслед за союзной Финляндией подала заявку на членство в НАТО. Учитывая, что сопротивление вступлению в НАТО было идеей, объединяющей и левое движение в целом, и Левую партию, стремящуюся сформировать более цельный образ перед предстоящими выборами, вопрос о вступлении в Альянс быстро стал главным объектом внимания для большинства прогрессивно настроенных шведов. Когда процесс присоединения был приостановлен из-за того, что Турция настаивала на выдаче левых и курдов и требовала, чтобы Стокгольм разорвал связи с администрацией Рожавы, шведские левые снова оказались в своей стихии. Российское вторжение исчезло со страниц левых изданий, а внимание активистов переключилось на организацию протестов в знак солидарности с курдами и попытку в последнюю минуту саботировать заявку Швеции на вступление в НАТО.
Время покажет, какую именно позицию шведские левые займут в будущем. Пока они так же неохотно признают свои ошибки и выходят из зоны идеологического комфорта, как и все остальные. Учитывая, что с точки зрения левых ценностей поддержка курдов кажется намного понятнее, чем поддержка Украины, основное внимание левых интернационалистов Швеции сегодня сфокусировано на Рожаве. В то же время многие понимают, что борьба за независимости Украины и сопротивление авторитарному российскому империализму является определяющим для нашего времени. Во всяком случае, есть обнадеживающие признаки того, что левые избавляются от идеологической наивности, которая до недавнего времени делала движение уязвимым перед поверхностным «анти-империализмом» и псевдо-антифашизмом российской пропаганды. В этом контексте Рожава может быть не просто отвлекающим фактором. В конце концов, если борьба в Курдистане и продемонстрировала что-то, так это то, что мировые процессы нельзя свести к вульгарному кэмпизму; что для тех, кто действительно борется за мир, свободный от империалистического господства, путинская Россия не является союзником; что американская военная поддержка не делает автоматически любую борьбу несправедливой.
