24 февраля 2023 года, в годовщину войны в Украине, на центральной площади Вильнюса был установлен подбитый российский танк. По словам министра национальной обороны Литвы, этот танк — символ поддержки Украины. Демонстрируя танк, пояснил он, Министерство стремится создать хороший имидж украинской армии, показать ее силу и упорство в защите страны от агрессора.
Не прошло и нескольких дней, как танк стал объектом политических баталий. Все началось с того, что несколько человек возложили на танк гвоздики и свечи. Красные гвоздики были, пожалуй, самыми популярными цветами в советское время. Вскоре возложение гвоздик было объявлено провокацией, а люди, совершившие этот поступок, — угрозой национальной безопасности. С требованиями начать расследование против этих людей к органам государственной безопасности обратились политики. Начались мелкие стычки между возлагающими цветы и противниками «цветения». Полиция возбудила уголовное дело, заявив, что возложение гвоздик на танк нарушает закон, запрещающий пропаганду нацистской, советской или любой другой тоталитарной символики.
В СМИ разгорелись дискуссии: что делать с теми, кто приносит к танку цветы? Лишать ли их гражданства? Следует ли возбудить против них уголовное дело и посадить в тюрьму? Вместе с тем начала раздаваться критика милитаристской риторики и попыток «заглушить голоса несогласных»: «чистый милитаризм, не меньше», — написал на своей странице в соцсетях Дарюс Поцевичюс, один из самых известных анархистов в Литве. Президент Литвы заявил, что танк был хорошим способом выявить провокаторов в Литве: «Как раз этого не хватало. Все это было нужно, чтобы обнаружить ватников, которые сейчас приходят туда, возлагают цветы, устраивают молебны. Очень хорошо, что мы смогли увидеть, кто есть кто в Литве».
Среди возлагающих цветы были и довольно известные литовские ультраправые. В последние годы они вели активную кампанию «за сохранение семьи» (pro-family), которая объединила под своими знаменами различные правые группы, выступающие против закона об однополых браках и утверждающие, что ЛГБТ-сообщество стремится разрушить «традиционные семьи». Это хорошо известный в Восточной Европе гомофобный националистический дискурс, активно поддерживаемый правыми христианскими группами из США. Хотя есть лишь предположения о финансовых связях ультраправых с Кремлем, идеологическое сходство между ними бросается в глаза — как и литовские борцы «за сохранение семьи», путинский режим объявляет себя поборником традиционных ценностей, разрушаемых либеральным Западом.
Ирония в том, что всего два года назад президент Литвы лично поздравлял участников «Семейного марша», среди которых были и представители AfD, немецкой ультраправой партии, сегодня выступающей против санкций в отношении России. Представителей этой же партии в 2018 году приглашал выступить с лекцией в литовском парламенте нынешний председатель Комитета по национальной безопасности и обороне. Сегодня он яростный борец с Россией. И против нее он борется с не меньшей энергией, чем с «нелегальными мигрантами» (термин, придуманный для лиц, пересекших беларускую границу в надежде получить убежище). Так «кто есть кто» в Литве?
Мейнстримные СМИ против «ватников». Странные альянсы
В Литве «ватник» — популярное политическое ругательство, означающее человека, находящегося под влиянием российской пропаганды и поддерживающего Путина. Если тебя называют «ватником», это означает, что твои аргументы нерациональны, потому что сознательно или бессознательно основаны на кремлевской пропаганде. После эскалации войны в Украине в таком человеке видят угрозу демократии и гражданскому (либеральному) обществу.
Однако, как и в случае со многими другими политическими ругательствами, правила употребления термина «ватник» довольно расплывчаты. Для особо ярых бойцов из фейсбука признаком «ватничества» может быть неодобрение какого-то аргумента или даже лайк под неправильным постом. Нередко причиной такого оскорбления является классовая и этническая принадлежность. В 2017 году некоторые литовские ученые выражали обеспокоенность тем, что с начала войны в Украине в 2014 году «ватниками» стали называть очень широкие слои общества, включая «русских литовцев, людей, испытывающих ностальгию по советской эпохе, низшие социальные слои, людей, жалующихся на экономические условия». Ассоциативная связь между «русской угрозой» и социальным положением в обществе складывалась на протяжении последнего десятилетия. Анализируя беспорядки в Литве против мер жесткой экономии в 2009 году, политолог Дайва Репечкайте отметила, что СМИ и политики начали описывать представителей рабочего класса как агрессивных «неудачников постсоветского транзита» или так называемых «хомо-советикусов».
Левые движения в Литве выступают против подобной маргинализации, указывая на социальный ущерб от неолиберальной политики и пытаясь говорить от имени тех, кого называют «ватниками» или «хомо-советикусами». Однако мейнстримные СМИ с подозрением относятся к подобной позиции. По крайней мере с кризиса 2009 года они стали ассоциировать левые движения в Литве с «российским» влиянием, утверждая неизбежную связь между Советским Союзом и левыми. Схожие обвинения звучали во время массовых выступлений против нового трудового кодекса в 2017 году, во время забастовки учителей в 2016 году и в других случаях.
Однако в последние годы отношение СМИ к поднимаемым левыми темам несколько изменилось, а война в Украине заставила обратить внимание на связи Кремля с правыми силами. Избрание Трампа, а затем реакция на ковидные ограничения породили новую волну мобилизации правых: ее кульминацией стали марши «за сохранение семьи» 2021 года. Их участники требовали защитить «традиционную семью от нападок ЛГБТ». Ведущие СМИ отнеслись к этим маршам с подозрением. Во-первых, нападения на журналистов, которые пытались вести репортажи с этих протестов, явно поставили под сомнение готовность правых защищать свободу слова. Во-вторых, из-за войны в Украине правая альтернатива утратила былую привлекательность: Венгрия стала воплощением «троянского коня» в Европе, а Трамп уже не выглядит надежным кандидатом.
Стратегия правых движений заключается в том, чтобы утверждать, что «левые и правые» — это одно и то же, тем самым претендуя на роль единственного оппонирующего либерализму голоса. В Литве риторика борьбы с ЛГБТ пользуется большой поддержкой. Менее заметная в официальных СМИ, эта тема находит особенно популярна в блогах и альтернативных медиа-каналах. Противостояние правому популизму заставило представленных в парламенте левых, либеральных и консервативных политиков вступить в странный союз, основанный на поддержке «прав человека» и «европейских ценностей». Обострение войны в Украине сделало поддержку прав человека еще более важной в геополитическом воображении.
Для меня, как для человека левых взглядов, вопрос стоит так: каковы перспективы у левого движения в этой коалиции? Муниципалитет Вильнюса отреагировал на «цветение» танка, установив рядом с ним урну с надписью «Для свечей, гвоздик и советской ностальгии». Тезис о том, что взгляды, политические убеждения и даже экономические позиции — всего лишь пережитки советской системы, известен каждому восточноевропейцу. Но стоит ли сейчас забывать, что этот тезис используется, чтобы заставить замолчать несогласных с неолиберальной политикой и уничтожением трудовых прав? Какова роль кампаний по стиранию «советского наследия» в продвижении приватизации, джентрификации и ликвидации общественных пространств? И должны ли мы просто отложить эти сложные вопросы до окончания войны?
Перспективы для левого движения
Я вовсе не утверждаю, что левое движение должно начать поддерживать Россию или обвинять НАТО в войне в Украине, чтобы «противостоять либералам». Хотя левые в Литве не так энергично реагируют на войну в Украине, как правые (потому что милитаризм и борьба с русскими не были частью левой повестки), большинство парламентских и непарламентских левых групп продолжают выпускать заявления в поддержку Украины, а также организовывать гуманитарную помощь, собирать финансовую поддержку или помогать украинским мигрантам внутри страны. В Литве вопрос о поддержке Украины не вызывает ценностных и политических разногласий. Главные споры касаются отношения к стране, развязавшей эту войну. Насколько «обычные российские граждане» ответственны за то, что происходит в Украине? Стоит ли поддерживать российскую оппозицию или критиковать ее как ту же имперскую силу, только с другим названием? Нужно ли отменять участие российских артистов и активистов в общественных мероприятиях?
Хотя такие дискуссии иногда попадают в категорию «для чувствительных левых», где факт, что ничьи чувства не были задеты, важнее, чем результат обсуждения, тем не менее они дают возможность говорить о стратегических вопросах, касающихся войны и трансформации региона, избегая милитаристского пафоса или глупых разговоров о мирных соглашениях, возникающих из воздуха. Многие левые критикуют законы о гражданстве, основанные на исключении по национальному признаку. Они указывают на то, что этнически русское население и кремлевский режим —не одно и то же, и поддержка российской оппозиции, а не изоляция от нее, является более перспективной стратегией для осуществления демократической революции в России и более мирной жизни для всех остальных в этом регионе.
Одним из примеров такой бурной дискуссии стало празднование Международного дня женской солидарности в этом году. 8 марта группа литовских феминисток организовала концерт, пригласив феминисток из других стран к участию. К мероприятию присоединилась представительница группы Pussy Riot, а вот украинки на приглашение не откликнулись. Однако на мероприятие 8 марта пришло несколько украинских женщин с плакатами, требующими призвать российских феминисток к ответу за российский империализм. Эта ситуация превратилась в большой скандал после того, как одна из активисток заявила в соцсетях, что «литовские феминистки хотели объединить российских и украинских феминисток в одну группу, а когда украинки отвергли это предложение, организаторки предпочли российских феминисток, потому что те более популярны». Вскоре в фейсбуке начались взаимные обвинения в «ватничестве».
Война ужесточила борьбу в социальных сетях и подняла охоту на ведьм на новый уровень. В некоторых случаях кажется, что поиск «российских агентов» — это занятие для тех, кто сражается в фейсбуке более яростно, чем солдаты на передовой. Находятся также политики и инфлюэнсеры, пытающиеся увеличить собственную популярность, разжигая ненависть к меньшинствам на почве антироссийских настроений. И все же в обществе неоспоримо присутствует страх перед российской угрозой. Это чувство незащищенности возросло за последнее десятилетие, когда Россия начала аннексию грузинских и украинских территорий. Переживание за собственную безопасность уходит корнями в историю XX века, когда Литва была оккупирована Советским Союзом, а литовцы подвергались депортациям и политическим преследованиям. Война в Украине только подтверждает, что Россия остается весьма реальной угрозой для стран Балтии. Этот страх может объяснить, почему 77% литовцев поддерживают НАТО (второе место в рейтинге одобрения НАТО в ЕС после Польши).
Рост стоимости жизни и одна из самых высоких инфляций в Европе — еще один источник экономического стресса и беспокойства. Эти темы традиционно считаются левыми, и есть опасения, что, поднимая экономические вопросы, левые могут перейти тонкую грань, установленную коалицией с либералами. Едва услышав о прогрессивных налогах или регулировании бизнеса, они могут в очередной раз начать заклинать «советский» призрак. Впрочем, альтернативный путь — говорить о безопасности не только в милитаристских и мачистских терминах, но как о социальной безопасности для всех.
В то время как многие правые политики стремятся ограничить въезд в Литву для граждан России и Беларуси, а также существенно сократить преподавание русского языка в школе, в обществе, похоже, наблюдается другой, противоположный эффект — сближение с соседями. На улицах русский язык сейчас звучит чаще, чем до войны, а украинский изучают журналисты и работники ряда других профессий, более заметно присутствие беларуской диаспоры. Разногласия по поводу противостояния российскому империализму с некоторыми западными левыми привлекли больше внимания к левым движениям в Восточной Европе. Я думаю, что эти ценные контакты следует поддерживать и развивать. Осознание того, что в некоторых вопросах мы разбираемся лучше, чем «Запад», меняет колониальную психологию, для которой единственные примеры ценного политического знания встречаются исключительно в западных странах.
Однако в настоящее время было бы глупо ожидать чего-то иного, чем усиления национализма и милитаризма на политической арене. Как противостоять этим тенденциям и как создать более устойчивую и убедительную альтернативу (с обеих сторон) — вопрос открытый для всех и в Литве, и в регионе.
Об авторе
Юргис Валюкявичюс живет в Каунасе (Литва). Он является организатором профсоюза «1 мая», членом редакционной коллегии литовского левого СМИ gpb.lt и одним из организаторов ежегодного фестиваля левых идей «Комбинатас».
