«Путинская алия» между свободой и диктатурой
В январе 2021 года в Израиле, как и во многих других странах, где заметно присутствие русскоязычной диаспоры, начались массовые акции протеста против путинского режима. Триггером для этих протестов стал арест лидера российской оппозиции Алексея Навального. 23 января две тысячи человек вышли на демонстрации протеста на улицах Тель-Авива и тысяча человек — в Хайфе. Эти протесты стали для недавних иммигрантов из России новым опытом безопасного гражданского самовыражения. Наиболее ярко это сформулировала одна из участниц, учительница английского языка, приехавшая в Израиль в конце 2010-х из небольшого подмосковного городка: «Это было офигенное чувство. Я на акции протеста и меня никто за это не побьет, и мне не страшно. Это был протест “здорового” человека”».
Спустя два года, 1 марта 2023 года, израильская полиция применила насилие к демонстрантам на акции против государственного переворота в Израиле, что вызвало особую реакцию в социальных сетях «путинской алии». Их сразу облетел ироничный твит: «Концентрация русских и белорусов в Израиле настолько возросла, что полиция начала пиздить людей на митингах».
«Путинская алия» — название, которое получила в израильской публичной сфере группа иммигрантов из России 2010-х годов, чья иммиграция тесно связана с неприятием режима Путина (как непосредственно репрессиями и преследованиями, так и ощущением дискомфорта от усиливающейся атмосферы цензуры и диктатуры). Главным поводом послужила аннексия Крыма в 2014 году, после которой число иммигрантов из России только росло вплоть до пандемии. 24 февраля 2022 года стало новым, гораздо более сильным толчком для новой волны иммиграции из России, в Израиле ее сразу прозвали «военной алией».
Основную часть «путинской» и «военной алии» составляют представители нового российского среднего класса. Так в профессиональном плане это как STEM-специалисты, так и представители креативных профессий — журналисты, писатели, поэты, художники, прежде проживавшие в крупнейших российских городах. Новый средний класс характеризуется тем, что обладает высоким культурным капиталом (наряду с экономическим), имеет развитые потребительские практики (см. дебат об отсутствии тыквенного латте в Израиле). В России большая часть среднего класса работает в госсекторе, поэтому среди них высока доля поддерживающих авторитарный режим. Но есть в этой среде и те, кто не только разделяет ценности демократии и либеральных свобод, но считает их основой своей социальной идентичности. Именно они и составляют основное ядро эмигрантов из России и голос этих людей среди «путинской алии» становится наиболее звучным в русскоязычном публичном пространстве.
В ходе нашего исследования было заметно, что многие из новых иммигрантов, представлявших свой переезд побегом от «путинской диктатуры» в «свободное демократическое государство», впоследствии обнаруживают себя будто «живущими в сравнении». Для многих восприятие гражданской политической картины в Израиле начинается с неприятия параллели между российской и израильской ситуациями, состояния выборочной слепоты, которая сменяется мобилизацией постоянного сравнения жизни при авторитарном режиме и экономическом изобилии в России и жизни при израильском этнократическом режиме. Таким образом, их гражданская перспектива формируется за счет переноса политических понятий из одной страны в другую и связана, как будет показано ниже, с процессом поиска собственной социальной позиции. Одним из символов такого переноса и перевода понятий является лозунг на русском языке, появившийся на демонстрациях против действующего правительства в Израиле в марте 2023 — «Одну страну уже просрали», или в другом варианте подобной цитаты, «мы не хотим потерять еще одну страну». Сегодняшнее осознание утраты России вызывает у иммигрантов как размышления о гражданской ответственности в новой стране, так и страх повторения опыта потери принадлежности.
«Запотели стекла»: слепота при переезде в новую страну
Даже если кто-то из новых иммигрантов уже принимал участие в гражданских инициативах в Израиле, направленных на налаживание сосуществования евреев и арабов (в протестах «Черных флагов» в 2020-2021 годах, в «Женевской инициативе»), для основной массы «путинской алии» первой серьезной гражданской встряской и большой проверкой политической декодировки на новом месте стало военное столкновение «Страж стен» в мае 2021 года, вызванное конфликтом в святых местах Иерусалима и сопряженными с ним массовыми беспорядками внутри Израиля.
Для новых иммигрантов среднего возраста, принадлежащих среднему классу, основной источник новостей — русскоязычные дискуссии и новости в социальных сетях. При этом большинство русскоязычных израильских новостных телеграм-каналов распространяет политический нарратив, основанный на представлении Израиля как жертвы исторических обстоятельств, которая защищается в борьбе за свое существование. Для многих людей, сидевших в этот период в бомбоубежище, иногда по ночам, такой нарратив становится доминантным и даже эскалирует в их интерпретации: «Сектор Газа нужно сравнять с землей и сделать там пляж», — сказал в интервью молодой человек, переехавший в конце 2010-х из Москвы в Бат-Ям.
«Российским либералам свойственна раздвоенность сознания и даже слепота к израильскому контексту», — считает одна из наших информанток, политическая активистка, журналистка, писательница, стендап-артистка. В интервью она рассказала, что у нее и у многих только приехавших в Израиль из России людей восприятие палестино-израильского конфликта было поверхностным и даже примитивным: «Тут была пустыня без ничего, где три бедуина ебали верблюда, а потом приехали евреи и построили цветущую страну». И только потом, когда ты живешь в Израиле и «знакомишься с палестинским нарративом» через личное общение и наблюдение, появляются «неудобные вопросы» и запускается процесс осмысления происходящего.
Для всех наших информантов опыт встречи с насилием во время операции «Страж стен» стал эмоционально значимым. Наши собеседники говорили о переживании страха и тревоги, а также о своем восхищении «местными», которые мужественно и спокойно относятся к ситуации и не поддаются панике во время бомбежек. Но при этом их собственный опыт опасности, насилия, пребывания под ракетным обстрелом — оказался вписан в безопасную рамку «взгляда со стороны».
В первую очередь в основе этого видения — сравнение с Россией. Тема «неопасности» израильского насилия в сравнении с жизнью в России звучала во многих наших интервью, а наиболее ярко ее выразила актриса и стендап-артистка, приехавшая в Тель-Авив из Москвы в конце 2010-х, записавшая тикток в разгар спецоперации: «В общем, нас третий день тут уже бомбят постоянно, сейчас у нас начинается немножко так гражданская война, кстати, мой район оказался самым активным и уже бьет прессу и журналистов. И я все равно себя чувствую в гораздо большей безопасности, чем в путинской России».
Во-вторых, линза безопасного отстранения иногда оказывается вынужденной мерой. О ней говорит в интервью ученая, политическая активистка, которая приехала в Израиль после аннексии Крыма, успела выучить иврит и включиться в местную повестку. Операция «Страж стен», по ее словам, очень негативно сказалась на ее психологическом состоянии: «Я поняла, что не существую в стране, ведущей войну, и не могу существовать. <…> Я хотела бы увидеть себя с людьми, которые продвигают мирное сосуществование. Я отказываюсь воевать и быть чьим-то врагом. Поэтому я могу только свернуться калачиком и спрятаться в норку».
В-третьих, такая линза оборачивается и своей противоположностью, то есть из безопасной вдруг становится источником страха. Художница, приехавшая из Москвы в Тель-Авив во время пандемии, поделилась, что ей страшно от того, что она «ничего плохого не сделала и старается быть хорошим человеком, сортирует мусор, волонтерит на уборке пляжей, сдает кровь», но при этом «мир разделился, и его половина ее ненавидит и желает ей смерти», потому что она стала израильтянкой. Даже будучи частью ЛГБТК+ коммьюнити в России, она не сталкивалась с такой ненавистью в свой адрес в социальных сетях. При этом она сохраняет отстраненный «космополитический» взгляд на насилие и не поддерживает его — ни со стороны Израиля по отношению к палестинцам, ни со стороны палестинцев и сочувствующих им к евреям и израильтянам. Одновременно с этим она не считает себя и свою иммиграцию в Израиль, возможность которой обусловлена «Законом о возвращении» евреев, частью какого-либо насилия.
Через призму войны: на пути к гражданскому сознанию
24 февраля 2022 года российское вторжение и оккупация Украины дали иммигрантам возможность сравнивать израильско-палестинский конфликт с тем, что происходит в Украине. В то же время в Израиле весной 2022 года вспыхивает волна терактов и насилия, получившая название операции «Волнорез». Насилие, ассоциирующееся с одним обществом, к которому недавние иммигранты принадлежали, накладывается на насилие, которое они видят в обществе новом. Именно переживая это феноменологическое наложение, иммигранты вольно или невольно сравнивают одну реальность с другой, и работа сравнения, как правило, производит критический взгляд на израильскую политику.
Осенью 2022 года русскоязычный израильтянин украинского происхождения разместил в своем Twitter-аккаунте картинку с подписью «Для части читателей, кто не совсем понимает, как живет уже многие годы Израиль», и картинка тут же распространилась в социальных сетях. На ней изображена карта Израиля и соседних с ним стран, но суверенная территория Израиля обозначена как Украина, сектор Газа — как «Луганская Народная Республика», Левый берег — как «Донецкая Народная Республика», Ливан — Беларусь, а Египет, Иордания, Сирия, Саудовская Аравия и Ирак — как Россия.
Этот мем переводит логику российской оккупации Украины на язык израильского национального нарратива: Израиль — маленькая страна, окруженная могущественным врагом, который наносит ей вред изнутри через диверсии мобилизованного и враждебного стране населения. Мем представляет собой политическое прочтение израильской ситуации через использование образа российской оккупации в Украине. Часть пользователей написали в комментариях к оригинальному посту или его репостам, что правильнее было бы показать карту, на которой Израиль симулирует Россию, а не Украину.
Такое направление сравнительной мысли можно проследить в тексте хайтек-специалистки, приехавшей в конце 2010-х из Москвы в Гуш-Дан. Летом 2022 года она спросила в Фейсбуке у других иммигрантов из России о том, изменила ли война в Украине их взгляд на палестинцев. Вопрос был задан в тот момент, когда Израиль в очередной раз обсуждал обострение отношений с Газой и возможные обстрелы. С точки зрения автора поста, война против Украины заставляет задуматься о колониализме, и эта критическая мысль вполне может быть перенесена на израильскую почву. В качестве аргумента она приводит типичные представления о палестинцах в рамках израильского националистического нарратива: «нет такого народа как палестинцы», «здесь всегда жили евреи», «Израиль все время предлагает пути решения конфликта, но другая сторона их отвергает» и так далее. И преподносятся эти представления настолько абстрактно, что их схожесть с риторикой российских властей становится очевидной: «То же лишение народа субъектности и права на существование. То же отношение свысока. При этом мы считаем, что на стороне украинцев абсолютная моральная правота не только в войне, но и в праве на субъектность и свои территории. А про палестинцев мы ничего такого не думаем. Может потому, что в арабо-израильском конфликте мы одна из сторон, а в российско-украинском — нет». По этому высказыванию видно, что автор помещает себя внутрь конфликта и такая позиция меняет ее видение. Более того, сама идея сравнения уже требует рассмотреть заново происходящее в Израиле.
Сравнение Израильской оккупационной риторики с российской вызвало бурю комментариев, споров, обвинений и ответных публикаций в соцсетях. Часть людей обвинили автора в том, что такое сравнение недопустимо. Другие спорили о том, с чьей позицией больше схожа позиция палестинцев (и израильтян), если проводить аналогии с войной России против Украины. Мы полагаем, что именно летом 2022 года рефлексия представителей «путинской алии» войны в Украине наложилась на рефлексию обострения ситуации вокруг палестино-израильского конфликта, их синергия привела к включению новых иммигрантов в активное обсуждение израильской повестки.
Аркадий Мазин приехал в Израиль из СССР в 90-е годы и через 25 лет эмигрировал в США, где продолжает работать журналистом и писать для израильских медиа, в том числе на русском языке. Летом 2022 года он опубликовал обращение к новым русскоязычным израильтянам, в котором призывает их осознать свою роль и ответственность в колонизаторском проекте и тем самым проводит сравнение уже между израильтянами и бывшими россиянами, а не государствами: «Я смотрю на листовку на русском языке, которую распространяет Совет поселений Иудеи и Самарии. В ней сказано: “Дорогие друзья, приезжающие в Израиль из Украины и стран бывшего СССР! Мы готовы принять вас в городах и поселениях Иудеи и Самарии. Мы помогаем сориентироваться и выбрать место проживания, обустроиться на новом месте, подобрать ульпаны и учебные заведения, сопровождаем в решении бюрократических проблем”. Неплохо, но креатива не хватает. Как бывший копирайтер попробую помочь. Как насчет “Спасаетесь от оккупации? Мы поможем вам самим стать оккупантами!”». Помещая иммигрантов, бегущих от агрессивного российского режима, в расклад оккупационного режима в Израиле, автор представляет их как агентов его реализации.
«Настройка оптики»: найди отличия, или пакуй чемоданы
Вслед за запуском механизма сравнений и настройкой фокуса гражданской позиции, довольно быстро «путинская алия» столкнулась с новым вызовом — необходимостью дешифровать израильскую партийную карту в рамках подготовки к внеочередным выборам в Кнессет в ноябре 2022 года. Выбор партии представлялся многим новым иммигрантам запутанным и даже абсурдным делом. Этим воспользовались некоторые партии («Ликуд», «НДИ», «Правительственный лагерь»), обратив на новых русскоязычных иммигрантов свою пропаганду — как открытую, так и скрытую. Но важно то, что в гражданском сознании новых иммигрантов Россия и Израиль уже стали объектами постоянного сравнения друг с другом, а ситуация выборов располагала к поиску их сходств.
В октябре 2022 года в одной из русскоязычных Фейсбук-групп по организации помощи новым иммигрантам журналистка и писательница, приехавшая сразу после аннексии Крыма из Санкт-Петербурга в Гуш-Дан, обратилась к новоприбывшим иммигрантам с рекомендацией голосовать за Яира Лапида, одного из основных оппонентов Нетаньяху на этих выборах. К длинному посту прилагалась фотография, запечатлевшая рукопожатие Путина и Нетаньяху. Ее аргументы против Натаньяху во многом были основаны на сравнении: как и Путин, Нетаньяху держится у власти последние 20 лет. Она призывает бывших соотечественников, которые зачастую говорят, что «не разбираются в политике», голосовать так, «чтобы потом не паковать чемоданы». Здесь особенно интересно воспроизводство культурного сценария эмиграции из страны как прямого результата дискомфорта, отчаяния от режима.
Однако устойчивый через поколения сценарий отъезда несогласных нередко подвергается критике со стороны некоторых репатриантов. Так одна из активисток «путинской алии» пишет в своем блоге, что для нее важно бороться за свою свободу, а не сразу искать дорогу «в Нарнию». С ее точки зрения, это «аморально» чуть что не так в одной стране, сразу брать и переезжать в другую, как делают некоторые «цифровые кочевники», которые руководствуются установкой «Если мне тут некомфортненько, я спрыгну». Она считает, что «у приличного человека должно быть минимальное אין לי ארץ אחרת [прим. у меня нет другой страны]».
В ее словах можно увидеть отражение известного израильского идеологического этоса «возвращения домой», в соответствии с которым «репатрианты» противопоставляются «релокантам». Вместе с этим, такая позиция подпитывается критикой глобальной идеологии космополитизма, главенства потребительской культуры и утилитарного отношения к окружающей среде, экологической и политической. Парадоксально, что как такой гипериндивидуалистический подход, так и его критика характерны для представителей свободных профессий среднего класса.
«Фокусировка линзы»: гражданский протест среди своих
Формирование крайне правой коалиции под руководством Нетаньяху по итогам выборов в Кнессет 2022 года вызвало эмоциональную реакцию у избирателей из «путинской алии»: они тут же связали свой опыт наблюдения за авторитарным поворотом в России с динамикой израильского режима. Возвращение Нетаньяху на новый срок сравнивалось ими с тем, как Путин удерживал власть и как постепенно корректировались правовые механизмы в его пользу. Хайтек-специалист, переехавший в Тель-Авив из Москвы после аннексии Крыма, написал в своем блоге, что «не знает, обменивались ли Биби и Путин методичками», но есть «очень много параллелей в действиях Израиля и РФ».
Попытка правительственной коалиции Беньямина Нетаньяху осуществить государственный переворот с помощью судебной реформы вызвал массовые протесты в Израиле. Реформа была воспринята не только в качестве средства удержания власти Нетаньяху, против которого ведется судебное разбирательство, но и как трансформация конституционных демократических основ государства Израиль, которые удерживают его от перехода к теократии и полному апартеиду. Основными участниками протестов стали представители образованного среднего класса ашкеназской этнической принадлежности из крупных городов страны (работники хайтека и сферы образования, медики, писатели). Протестующие вскоре столкнулись с обвинением со стороны властей в том, что они, учитывая палестинские флаги в толпе, выступают против Израиля, в результате чего многие стали выходить на протесты с израильским государственным флагом. На этом этапе протестное движение приобрело массовый характер и к нему присоединились участники из практически всех слоев и групп израильского общества, при этом преимущественно представляя интересы старых элит, состоятельных классов, а также нерелигиозных антитрадиционных слоев.
Упомянутые выше протесты стали для «путинской алии» первыми событиями, связанными с израильской повесткой, в которых они приняли активное участие. Это дает основания полагать, что сравнительная оптика — само стремление постоянно сравнивать авторитарный поворот в Израиле с диктатурой в современной России (и с тем, что ей предшествовало) — позволяет иммигрантам формулировать более четкую и активную гражданскую позицию внутри Израиля. Наши информанты заявляли о том, что для них важно иметь возможность публично выражать свое мнение и что они не готовы вновь лишиться возможности участвовать в политической жизни своей новой страны. Так одна художница, переехавшая после аннексии Крыма из Москвы в Гуш-Дан, написала в марте 2023 года в фейсбуке, что протесты в Израиле и негативная реакция на них напоминают ей о том, что она видела прежде «в стране побольше размером». В России противники демонстраций также говорили, что протестующие отвергают демократически избранное правительство: «Это сходство. Но я надеюсь, что различия действительно решающие. Хочется только точно знать, что это за различия и почему они сработают».
Среди представителей «путинской алии» есть журналист, который активно высказывался против реформы и был постоянным участником протестов. В своем фейсбуке он обратился к новым иммигрантам и беженцам из России и Украины, попросив их выходить на протесты и поддержать демократию: «Мне жаль, что сменив страну, бежав от диктатуры и войны, вы оказались в Израиле образца 23-го года, потому что это тяжелое для страны время. <..> [Н]икогда еще мы не просыпались каждый день с чувством бессилия перед лицом того, что делает новое правительство день за днем. <…> Знаю, пока это не сравнить с тем, что было там. Но мы в процессе. <…> Не сдавайтесь, протестуйте. <…> Не мне вас учить демократии, сопротивлению и справедливости».
В феврале 2023 года полиция начала применять насилие к протестующим, и это сразу же вызвало ассоциации с полицейским насилием в России и Беларуси. Дарья Костенко, журналистка родом из Беларуси, эмигрировавшая в Хайфу после аннексии Крыма в 2014 году, живо описала свой опыт: «“Демонстрации в Тель-Авиве спонсируют из-за рубежа”, — говорит Биньямин Нетаниягу. “Протесты проплачены американцами, они хотят разжечь гражданскую войну в Израиле”, — разглагольствует мой приятель, с которым мы знакомы много лет…<…> “Ты была на митинге? Признавайся, сколько тебе заплатили?” <…>…И я снова проваливаюсь в прошлое — и оказываюсь на грязном полу в автозаке, в Беларуси, в 2006 году. В ушах шумит, во рту — соленый вкус крови. “Сколько тебе заплатили, шлюха? Вы все продались Западу”, — говорит спецназовец. И каким-то ленивым движением, вполсилы бьет меня по лицу <…> Слушая выступления Нетаниягу и его союзников, я все время чувствую во рту этот вкус крови 17-летней давности».
Полицейское насилие явно напоминает иммигрантам об их опыте участия или наблюдения за протестами в России и Беларуси. Это можно наблюдать везде — в блогах, комментариях, приватных беседах, по журналистским и социологическим интервью. Так формируется связь общеполитической позиции с социальной позицией, которую новые иммигранты начинают занимать в израильском обществе. Эту связь, например, ярко выразил режиссер, недавно переехавший в Израиль из Москвы, описавший свои впечатления от участия в демонстрациях протеста в центре Тель-Авива. Колонна, к которой он примкнул во время протестного шествия, показалась ему похожей на ту, в которой он когда-то шел по Троицкому мосту после убийства Немцова: «Столько израильской интеллигенции, как на этом сборище, лично я не видел никогда вообще. Нам казалось, что кругом одни профессора вузов, хотя очевидно, столько в стране быть не может <…> Мы ходили на российские митинги. Там тоже всегда были профессура и средний класс». Так участие в протесте помимо прочего позволяет позиционировать себя как относящегося к определенному социальному слою — среднему классу, креативному классу — к «образованным людям», которые, как полагает автор, в любой стране будут выступать против диктатуры.
***
Интерпретируя дискурс русскоязычной интеллигенции, приехавшей в Израиль в 1990 годы, Дмитрий Шумский показывает, как иммигранты той волны применяют советскую концепцию этнонациональной иерархии к гражданскому пространству Израиля. Это объясняет, почему образованные русские евреи в Израиле тяготели тогда к правым националистическим позициям: из национального меньшинства, которым они были в СССР, эти иммигранты стали национальным большинством в Израиле, позиционируя себя как часть еврейского народа. Советская еврейская интеллигенция сохранила гражданское политическое сознание, для которого характерно наличие этнонациональной иерархии между гражданами. Грубо говоря, их политическое восприятие того, как должно быть устроено общество, не изменилось, но изменилось их положение в иерархической структуре — они, наконец, стали «гражданами первого сорта».
Новые иммигранты из путинской России тоже принимают свое право стать полноправными гражданами Израиля как нечто естественное. Более того, именно эта гражданская политическая позиция зачастую побуждает их оставить комфортную и благополучную жизнь в России, в которой их положение становилось все более шатким, и приехать в Израиль, чтоб жить жизнью, как они выражаются, «здорового человека». Однако эта позиция отличается от позиции советской еврейской интеллигенции, приехавшей в страну в 90-е. Она происходит не из позднесоветского представления об этнонациональной иерархии, а тесно связана с их социальным и классовым положением в России, с их профессиональным космополитическим этосом, с транснациональными идентичностями и практиками, а также с жизнью в постоянно напряженных и амбивалентных отношениях с властью. Другими словами, протестная позиция «путинской алии» и «военной алии» — это проекция их классового «габитуса» (если использовать понятие Пьера Бурдье). Этому габитусу соответствуют определенные ориентиры — либеральные взгляды, чувствительность к правам личности и меньшинств.
Мы знаем из целого ряда работ Бурдье, что положение в обществе задает поле зрения. Это верно не только относительно восприятия человеком культуры, но также и для гражданского и политического сознания. Эмиграция в Израиль затуманивает или даже царапает «гражданскую линзу» нового российского среднего класса, но со временем делает ее более четкой, фокусируя на особенностях новой реальности. Драматическое событие в стране исхода — война в Украине — стало решающим фактором, нарушающим противопоставление России и Израиля как диктатуры и свободного государства соответственно.
Наблюдение за динамикой взгляда и поля зрения российских иммигрантов в Израиле позволяет отследить то, как политический режим воспринимается в период перехода из одной политической реальности в другую. Это важно для того, чтобы понять, как новые русскоязычные израильтяне будут встраиваться в местную среду и контекст, реагировать на политическую расстановку сил или даже предполагать, как они в перспективе могут на нее повлиять. Сегодня израильское поле — это уже крепкая и размеченная почва, а не болото, внутри которого одни политические партии перетекают в другие, к тому же это поле противостояния и взаимной агрессии. «Путинская алия» сегодня раскалывается надвое. Те, кто поддерживает правый и националистический нарратив, как правило, либо отрицают саму возможность сравнения политической трансформации России и Израиля, либо видят исключительно различия между ними. Те, кто сегодня присоединяются к леволиберальной части израильского общества, обычно живут в сравнении, пока тут, как и там, продолжаются преследования, протесты и идет война.
